Активисты города: «Нам говорят, что объект аварийный? Покажите документы»
До 3 марта жители Калининграда могут вносить свои предложения по изменениям в городской Генеральный план. Высказаться на сайте мэрии (для физлиц, для юрлиц) либо в МФЦ на площади Победы. В то же время, понять, с какими инициативами выступают региональные и городские власти, не так просто. На сайте администрации областного центра придется скачать папку объемом почти гигабайт, проанализировать больше тысячи страниц файлов с картами и текстами. Общественная площадка для дискуссий о развитии Калининграда «Право на город» предлагает неравнодушным разобрать Генплан вместе с профессионалом. 26 февраля запланировано онлайн обсуждение с председателем Правления Калининградского регионального отделения Союза архитекторов России Петром Черненко. Предваряя эту встречу, РБК Калининград поговорил с общественником, активистом организации «Право на город», ученым-социологом Анной Алимпиевой.
В окончательной редакции Генерального плана Калининграда наверняка будут отражены изменения, которые декларируются по таким знаковым и широко обсуждаемым объектам, как Дом Советов с прилегающей территорией или бывшая поликлиника на улице Марины Расковой. Вы наблюдаете за судьбой этих зданий?
Основное чувство, которое я испытываю в связи с тем, что происходит в городе в последние несколько лет — и в последний год это как-то обострилось — это чувство ужаса и отчаяния. По моему разумению, город уничтожается. Убиваются те его части и объекты, территории, которые составляют его портрет, которые любимы горожанами и привлекательны для гостей города.
К сожалению, Дом Советов и здание на Расковой — только два пазла в общей картине. Нас ждет, видимо, строительство нового моста рядом с двухярусным. Была дискуссия по поводу двухярусного моста, и горожане высказались четко против. Его пообещали не сносить, но нет повода верить, если честно. У каждого из этих сюжетов есть, как минимум, две стороны.
Есть сторона архитектурно-градостроительная: например, здание аварийное или мост разрушается, по нему опасно ездить, или Дом Советов невозможно использовать, предлагаем его разобрать. Этот вопрос должен решаться очень взвешенно, потому что Раскова — это историческое уникальное здание.
Да, оно не объект культурного наследия, но по факту оно составляет культурно-историческое наследие нашего города. И то, что оно оказалось в аварийном состоянии, это вопрос к тем, кто его до такого состояния довел.
Двухярусный мост — уникальное сооружение, объект культурного наследия, и мне не понятно, как можно принимать решение о строительстве двух мостов, которые напрочь убьют пейзаж этого места. Я сейчас абстрагируюсь от хозяйственного функционала: возможно, там нужен автомобильный проезд. Но почему нужно решать этот вопрос ценой уникального моста?
Дом Советов — очень спорный объект. В разные годы я социологически мониторила отношение калининградцев. Знаю, что есть ярые противники, которые терпеть его не могут и хотели бы восстановить Королевский замок. Есть те, кто обожает Дом Советов, есть те, кому все равно. Есть такой вариант, что он не нравится, но нельзя не признавать его знаковость для Калининграда.
Вот это все подводит нас ко второму аспекту, который немыслимо оставлять в стороне — это кто и как принимает решения...
Если бы Вас попросили внести свои предложения, стали бы что-то предлагать?
Я совершенно убеждена, что в принципе все вопросы по развитию городской среды — по планированию города, по тому, как следует поступить со знаковыми объектами — не могут решаться без дискуссии с жителями города. И я здесь не имею в виду общественные слушания, которые носят в нашей стране номинальный характер. Я имею в виду широкую дискуссию, где у каждого эксперта есть возможность выразить и обосновать свою позицию, где мы все имели бы право видеть документы. Когда нам говорят, что объект аварийный — покажите документы. Нам говорили, что двухярусный мост — аварийный. Официальный запрос выяснил, что не существует никакого документа, который подтверждает аварийность моста.
В ноябре 2020 года были планы публичного обсуждения новой концепции развития Центрального парка Калининграда, потом это мероприятие несколько раз переносили. Оно в итоге состоялось?
На ноябрь у нас был запланирован проектный воркшоп — обсуждение разработки такой концепции. Но, к сожалению, были ужесточены ограничения в связи с пандемией. Мы были вынуждены отложить это мероприятие на неопределенный срок, и пока я не могу сказать, когда мы реализуем это событие. Все зависит от снятия ограничений.
Но для того, чтобы не уходила из повестки тема Центрального парка (потому что с ним все равно нужно работать) и чтобы горожане и потенциальные участники этой мастерской подошли к вопросу с более продвинутым пониманием как вообще работать с парками, мы делаем цикл онлайн-семинаров, смотрим разные аспекты проблемы. Например, знакомились с опытом Казани, которая сегодня — парковая столица России. Там очень крутые вещи делают, создаются новые парки либо реконструируются старые. Знакомились с питерскими подходами, смотрели проекты из других городов России.
15 февраля, например, обсуждали тему превращения кладбищ в парковые пространства. Это сейчас актуально для многих европейских городов. А для нас это актуально, потому что Центральный парк — это частично бывшие немецкие кладбища. Пока мы не планируем останавливаться. Это такой подготовительно-просветительский цикл в надежде, что проектная мастерская все-таки состоится. Лично я бы проголосовала за летнее время, чтобы провести ее прямо в парке.
Почему именно Центральный парк решили менять? Что нового предлагается?
Это, наверное, надо спрашивать не у меня, почему выбрали именно его. Инициатором был советник губернатора (по архитектуре — прим. РБК Калининград) Вячеслав Генне. Но я думаю, что внимание к этому парку, совершенно обоснованное: он центральный, он большой, он находится в крайне непрезентабельном состоянии. То, что сейчас происходит с парком — это не хорошо. В центральной части он перегружен развлечениями неэстетичного вида, в части зеленой, которая имеет огромную ценность для города, там просто деградация этой зоны. С ручьем большие проблемы и так далее.
Да, и еще момент. У нас в городе есть несколько парков ландшафтных, которые находятся в ведении дирекции ландшафтных парков — это парк Южный, парк Макса Ашманна, Гагаринский и Теодора Кроне. В Макса Ашманна сейчас идет какое-то благоустройство, в Южном уже прошло — оно ужасное, но имело место, про Гагаринский сейчас заговорили, а по парку Теодора Кроне была проектная мастерская и был архитектурный конкурс. Короче, по этим паркам процессы идут. А Центральный парк остался сиротой. И важно: пока там все не погибло, с ним нужно поработать, изменить направление его развития.
Плюс, через улицу Дмитрия Донского лежит зеленая зона частично бывшее немецкое кладбище. Очень хорошая территория, до войны она была рекреационным парковым пространством — озеро, лебеди. Сейчас там лесная территория. И можно вместе с Центральным парком благоустроить и эту зону, чтобы она была более комфортной для отдыха и прогулок.
Ранее РБК Калининград писал, что власти Калининграда предложили построить подземный пешеходный переход на пересечении Московского проспекта и Литовского вала, на стороне Закхаймских ворот для разгрузки потока автомобилей. О последствиях такого решения редакции рассказал российский урбанист и автор блога «Город для людей» Аркадий Гершман.