Александр Башин: Зеленоградск уже превратили в Новое Бутово
- Вы проектируете общественные здания в числе прочих. Какую долю в портфеле «Архпроект Групп» составляет госзаказ?
- Государственное участие сейчас составляет не больше 20% и сокращается. В основном наши заказчики - коммерческие структуры, которые проектируют жилье. В последнее время коммерция чуть-чуть поднялась, мы делаем одну медицинскую клинику, общественно-административное здание с рестораном, небольшую группу жилых домов, особняки, парочку государственных проектов. И концепт развития Светлогорска.
- При падении, как утверждается, жилищного строительства уменьшается количество заказов у вас?
- Безусловно, да. Заказы становятся все хуже и хуже, но это не только от количества квадратных метров зависит, а в целом от Градостроительного кодекса. За последние пять лет резко обесценилась роль архитектора.
- Это означает то, что строители пользуются типовыми проектами?
- Да. В Светлогорске в прошлом году сдали в эксплуатацию 63 тысячи квадратных метров жилья, я проанализировал - какого жилья. В основном стандартного. Использовались типовые проекты в Светлогорске-1, на улице Майской, дома все одинаковые. По сути, из [строительной] цепочки вычеркнули архитекторов.
- Может быть, дорого очень – нанимать такого архитектора, как вы?
- Не думаю, законодатель разрешил, бизнес пошел по пути наименьшего сопротивления.
- Евгений Костромин, ваш коллега, недавно назначен главным архитектором Калининградской области. Он известен по ряду проектов, которые были реализованы в Калининградской области. Самый известный из тех, что мы видим, - здание гостиницы «Ибис» и казино в игорной зоне «Янтарная». Благодаря этим объектам появился термин «чемоданная архитектура». Как вы его оцените, в чем плюсы такого рода застройки?
- Евгений Костромин работал со мной, несколько объектов мы вместе делали. Женя талантливый парень и сделал достаточно много в городе, поэтому, я думаю, он заслуженно стал главным архитектором области. Что касается «чемоданной архитектуры». Вы назвали два объекта, но Евгений делал интерьеры в казино, а не само здание, если быть точным. Интерьеры, я считаю, там удались, в этом плане к нему замечаний нет. Надо понимать, что в архитектурном бизнесе главным является тот, кто заказывает музыку. Следующим является административный ресурс, он либо разрешает, либо не разрешает строить, и потом уже архитектор - исполнитель тех или иных пожеланий. Конечно, нельзя преувеличивать или преуменьшать роль архитектора, но все-таки главным является заказчик, что он заказывает, то в конечном итоге и получает.
- В наших головах архитектор сродни композитору, человеку творческому, полному идей, который делает нам красиво.
- Если бы архитекторы самостоятельно финансировали и реализовывали проекты, я вас уверяю, результат был бы совершенно другой.
- Идет очень спорный проект реновации хрущевок в Москве. Хрущевки сносить предлагали в свое время и в Калининграде. Сносить не стали, стали делать то, чему хочется попросить вас дать определение. Ленинский проспект и дома, которые там возникли после неких манипуляций, - что это такое? Это не капремонт, потому что коммуникации внутри дома не подвергались никакому обновлению, это и не реновация, и не реставрация. Вы можете сказать, с профессиональной точки зрения, что там делают?
- Я думаю, что задача там была поставлена - обновление фасадов. Примеры этому разные есть в Калининграде. Например, по улице Черняховского мы тоже занимались ремонтом [фасадов], и несколько хрущевок - если быть точным, это не хрущевки, а брежневки, то есть блочные дома - предлагали обновить с помощью современных материалов. Облицевать балконы, с которыми тогда очень боролись, потому что, как говорится, что бог туда поставил, то там и стояло всю жизнь. И этого вполне хватило, чтобы улучшить качество архитектуры. На Ленинском проспекте есть две стороны. Левая сторона более удачная. В существующей архитектуре сделанное достаточно для того, чтобы освежить и обновить фасады. А вот на правой стороне перестарались слегка с фасадами, если быть очень кратким. На самом деле, конечно, запутали всех так, что никто не понимает вообще, что происходит.
- Запутали в терминологии?
- Во всех отношениях. В социологии, терминологии, архитектуре, содержании большая путаница возникла. Для чего это делается, непонятно.
- Для чего - как раз понятно, для будущего чемпионата мира по футболу. Но смотрите, Москва решила снести хрущевки - не будем сейчас детали обсуждать - и построить на их месте новые дома. Почему мы этого не сделали? Ведь когда на старую гнилую баню, условно, навешивают дорогую плитку и говорят, что это новый дом, да еще в этаком стиле, она же баней гнилой не перестает оставаться.
- Тут два фактора. Первый - не совсем выросла экономика, для того чтобы сносить дома, и второй - политическая воля. Тут других нет каких-то сложностей. Если в Москве есть политическая воля для сноса, и выстраивается какая-то экономика, когда можно и жителей оставить на прежних местах, и город обновить, то у нас, видимо, нет ни того, ни другого.
- Бизнесу говорят: «Вот здесь стоит пятиэтажная хрущевка, жители в принципе не против переехать в более качественное жилье». Бизнес понимает, что он сейчас снесет эту хрущевку, построит вместо пяти этажей пятнадцать, продаст излишки и, в общем, заработает. Какой здесь экономики не хватает Калининграду? Ведь эту тему в Калининграде обсуждали в конкретном ключе – снести хрущевки на улице Соммера, например.
- Понимаете, разная специфика. У нас хрущевки, как и другие здания, построены после войны, ими застроен центр города, в этом плане надо очень аккуратно подходить и смотреть. В Москве же не так, там же не Тверской бульвар застроили [хрущевками], не Красную площадь, а какие-то определенные жилые районы, где можно все аккуратно снести, поставить что-то другое, повыше. У нас немножко по-другому, без участия государства и правильного выстраивания градостроительной политики и вообще политики подходить к этому вопросу нельзя. Надо сперва сформулировать задачу, понять, для чего мы это делаем, какие проблемы необходимо решить в этой части города, и потом уже постепенно задачу реализовывать - с привлечением коммерции, без привлечения коммерции. Но задачу никто сформулировать не может, она у нас хаотическая, время от времени приходящая по случаю жизни. Вот захотел кто-то нарядить три хрущевки а-ля кенигсбергский стиль, хотя здесь был северный модерн, - и нарядили, проявили политическую волю таким образом, вся страна теперь не понимает, что ей делать, как кого наряжать.
- Действительно, на улице Черняховского инновационные материалы, которые вы в свое время применили, позволяют домам до сих пор выглядеть не то чтобы новыми, но вполне себе приличными, чистенькими и ухоженными. Как вам кажется, манипуляции с хрущевками на Ленинском проспекте продлят их век, срок эксплуатации увеличат?
- Давайте возьмем тот стиль, который на дома повесили. Никакого стиля кенигсбергского нет, но какие-то фрагменты из архитектуры северного модерна попытались навесить на фасад. Когда северный модерн развивался? Конец 18-го, начало 19 века. Модно было использовать кирпич, завитушки и все такое, дома соответствовали как внутреннему, так и внешнему содержанию. Кто там жил? Как правило, буржуа, средний класс или это были доходные дома. У нас сейчас 21 век, и мы в 21 веке на хрущевки натягиваем северный модерн конца 18 века, причем неумело! Пропорции не соответствуют, окна, высота первого этажа и еще масса всего того, чего не бывает в этом стиле.
- А хрущевка-то выдержит?
- Да выдержит она что угодно.
- Цены на квартиры в этих домах повысились, как думаете?
- Я думаю, что содержание жилья у жителей повысилось.
- Поговорим о том, что происходит в Светлогорске. Сначала там строили Театр эстрады десять лет, потом широкое обсуждение получил светлогорский «стакан», в результате чего строить его не стали. Как вы оцените эти сооружения и как нужно застраивать Светлогорск, особенно на фоне того, что врио губернатора Антон Алиханов ввел мораторий на прибрежное строительство?
- Мы действительно разработали концепцию развития Светлогорска и предложили ее общественности. Театр эстрады является якорным объектом, он притягивает туристов, их стало больше. Начал решаться вопрос сезонности, бизнес стал немного легче себя чувствовать, появилась новые интересные проекты. То, что театр дал толчок развитию Светлогорска, – безусловно.
- Концерт идет в течение двух часов: публика приехала-уехала. Как это помогает развиваться городу?
- Люди не приезжают на час-два, они приезжают пораньше, заходят в рестораны, гуляют, некоторые остаются - кафе, отели заполняются. По «стакану» я публично выражал свое мнение - он не подходит для Светлогорска, разрушает градостроительную структуру, [проект] слишком крупный, объемный, неформатный. Мы предложили другой формат, более ландшафтный, с террасными устройствами, вписывающийся в структуру города.
- Это и называется концепцией развития Светлогорска? В чем ее суть?
- Она большая, доклад занял около часа. Если коротко, то мы проанализировали и выявили исторические принципы застройки. Верхняя часть города должна быть в районе четырех этажей, периметр здания не должен быть шире 30 метров. Стиль и характер – современный постмодерн. Не нужно уходить в историю, нельзя идти вперед, постоянно оглядываясь назад. Развивать Светлогорск нужно как современный новый проект. Таких примеров много, взять Юрмалу.
- Сегодняшнее впечатление от Светлогорска - процветающая эклектика. Понастроены дома в «кенигсбергском», как вы говорите, стиле, тут же чемоданы, стаканы – как все-таки это совместить, чтобы не потерять своеобразие места? Не нанести душевную рану местным жителям?
- Нужно, чтобы этим занимались профессионалы и этим профессионалам доверяли, тогда все будет нормально. Безусловно, нужно создать регламенты, существующие во всех городах: какие применять материалы, как обсуждать проект и кого привлекать, каких архитекторов. Сейчас в Юрмале строит очень известный итальянский архитектор, его привлекли специально.
- Вы что-то похожее предлагаете?
- Дело в том, что все движется вперед, всегда будет двигаться вперед, а с историей нужно обращаться очень аккуратно. Нужно применять современные материалы, которые вписываются в архитектуру старого города, но в современном стиле, иначе мы запутаем друг друга так, что не поймем, какой объект, в каком веке и для чего был построен.
- Но в Светлогорске будто бы все уже испортили, вы так не считаете?
- Нужно сказать, что, слава богу, Светлогорск испортили меньше, чем Зеленоградск или Калининград. Калининград на 80% испорчен в архитектурном смысле. Зеленоградск за последние двадцать просто превратили в Новое Бутово, особенно если взглянуть на въездную часть со стороны Куршской косы. Светлогорск не до конца потерян, поэтому хотелось бы остановиться, подумать и подредактировать все эти моменты.
- Вы сейчас сами себе противоречите. Вы же говорите: ну что архитектор, архитектор сделает, как заказчику надо.
- Должны быть жесткие регламенты, прежде всего по высоте, по ширине и по плотности застройки. Второе. Принцип застройки в курортной части – это дома среди деревьев, плотность [застройки] низкая. Если участок 10 соток, то застраивается 30-40%, остальная часть находится в деревьях. Этот принцип необходимо соблюдать. Есть пешеходная улица, там другая типология застройки, она должна быть плотная, - Сопот взять для примера. Тоже курортный город, центральная улица плотно застроена, там происходит интересная жизнь. Каждую часть города нужно очень продуманно делать с учетом функционала.
- Вам заказали концепцию развития Светлогорска? Почему не главному архитектору города?
- Да, заказал глава администрации города Александр Ковальский, большое ему спасибо. А главного архитектора у Светлогорска нет уже года три-четыре.
- Это было долго, дорого? Разработать концепцию?
- Это было не дорого и не долго - три месяца.
- Врио губернатора распорядился остановить застройку в Светлогорске. Берем условный земельный участок, выделенный определенному застройщику, который ведет бизнес, его политика не интересует, его интересует бизнес, он хочет построить и продать квартиры, заработать. Что ему сейчас делать? Это решение не противоречит законодательству?
- По нашим предложениям сейчас разрабатываются изменения в правила землепользования и застройки – это уже законодательный акт, который позволит выдавать новые регламенты на участки. Те проекты, которые запущены на выделенных земельных участках, законодательно остановить невозможно. И это, наверное, правильно, потому что бизнес тоже имеет права.
- Что мешает и что помогает вам делать бизнес?
- Никто не мешает, помогать, слава богу, тоже не надо. Люди либо рождены быть бизнесменами, либо не рождены. Если человеку не нравится заниматься какими-то проблемами, то лучше не заниматься.