Самое сложное — это неопределённость. Что ждет строительный рынок Карелии
Неопределенную экономическую конъюнктуру считают главной проблемой стройотрасли в России в 2023 году. Об этом входе опроса ВЦИОМ заявили 70% респондентов-представителей бизнеса. РБК Карелия поговорил с Анатолием Шмаеником, руководителем строительной компании «Сана», одного из крупнейших застройщиков республики, о том, как компания переживает «смутное время» и что стало самым сложным за прошедшие 12 месяцев.
— Какие изменения стали ключевыми в строительной отрасли, с какими трудностями вам пришлось столкнуться?
— Год был очень трудным. Были очень разновекторные ожидания. Ожидания покупателей. Ожидания производителей строительных материалов. Ожидания инвесторов и строителей. У нас нет в компании проблем, которые мы не могли бы решить. Нет дефицита в объектах, площадках. Но самым сложным оказалось — работать в таких условиях неопределенности и турбулентности.
— Как сейчас решается вопрос обеспеченности строительными материалами, оборудованием? Много было изменений в этой сфере в связи с уходом импортных брендов.
— Сначала был шок. К счастью для нас, это был такой период времени, когда те объекты, которые мы планировали вводить, они были полностью укомплектованы, и мы ничего не потеряли. Сейчас более или менее стабилизировался рынок отечественных строительных материалов. Арматура, песок, цемент — это было всегда свое отечественное. На какие-то позиции пришло импортозамещение — не только российское, но и из Китая и Индии. Большие опасения были связаны с производством окон, где использовалось значительная часть импортных комплектующих. Сейчас единственных отголоском этих опасений осталась цена. Казалось будут проблемы в поставках лифтового оборудования. Однако, часть компаний, у которых здесь осталась производственная база, продолжают выпускать лифты. Мы надеемся, что так и останется. Что касается инженерного оборудования, то здесь тоже значительная часть компаний ушла, а у тех, что остались, цены выросли до 40-50%.
— Изменения в логистике тоже почувствовали?
— Мы облицовывали дом на Первомайском проспекте фасадной плиткой японского производителя. Сейчас на таких материалах поставлен жирный крест. Есть компании, которые обещают: «Мы вам привезем, но вы сделайте предоплату». Уверенности в такой поставке никто не даст. И не потому что поставщик ненадежный. А потому что неизвестно, что может произойти. Мы не рискуем.
— Эти процессы влияют на темпы вводимости жилья? Как изменилась показатели?
— У нас есть своя специфика компании. Мы практически не строим по договорам долевого участия. Не пользуемся эскроу-счетами. То есть в основном мы рискуем только собственными средствами и продаём готовое жилье. В этом есть свои плюсы и минусы. Мы не зависим от банков. Само строительство не зависит от продаж. С точки зрения ввода жилья и строительства могу сказать, что у нас оно не уменьшилось. С точки зрения продаж и бронирования был период, когда покупатели также испытывали чувство неопределенности и на какой-то отрезок времени замерли в принятии своих решений по недвижимости. Сейчас ситуация медленно, но меняется. Люди понимают, что жизнь продолжается. Они разводятся, женятся, рожают детей, переезжают. Рынок стабилизируется. Надо понимать, что ввод жилья остановить невозможно. Это происходит, когда наступает экономический крах, как в 90-е. Разруха и стоят заводы. Только в этом случае.
Сейчас большинство домов в стране строится по договорам долевого участия. Это означает, что есть поддержка деньгами дольщиков, а сами строительные компании в чем-то смирились, поступились своей маржой. Что касается Карелии, то у нас застройщики гораздо более порядочные, чем в среднем по стране. Поэтому никто из них не может не ввести то, что строится. А вот, что будет дальше сказать нельзя. Строительная отрасль сейчас чем-то похожа на паровоз, который катится с горки. Он докатится. А потом нужно начать подсыпать песок. Цикл принятия решений в строительстве обычно 2-3 года. Сейчас, если смотреть аналитику, очень мало закладывается новых проектов. И вот это уже может стать симптомом того, что рынок сворачивается. Покупательская способность падает, средний чек в магазине уменьшается. В условиях неопределенности молодые семьи уже подумают — жить отдельно от мамы или пережить это время всем вместе на одной площади.
— В таких условиях ваша компания планирует новые объекты, может быть расширять географию и пойти в другие регионы?
— Из Петрозаводска мы не планируем выходить. Наша компания не самый крупный застройщик по вводу жилья. Мы не штампуем шаблонные проекты. Нам интересны объекты, которые либо украшают город, как дом на Первомайском, либо решают социальную задачу, как застройка на улице Чапаева на Перевалке. Вспомните, как выглядела эта улица в середине 80-х. Там даже асфальта не было, была грунтовая дорога, деревянный тротуар. Через 40 лет она выглядит иначе. И в этом, хочется верить, есть и наша заслуга строителей.
— Сейчас много говорят о перспективах деревянного домостроения, в том числе и как возможности для реализации программы расселения из аварийного жилья. Как вы их оцениваете?
— Расселение аварийного жилья — это головная боль государства. И, естественно, оно хочет от нее избавиться. Мы одни из первых в республике освоили каркасное домостроение, построив дома на участке Еремеева — Дзержинского. Использование каркасных домов для расселения мы также в свое время предлагали. Одноэтажные или двухэтажные деревянные дома вполне могут быть целесообразны. Другой вопрос, что земля в пределах города дорогая. И потому могут возникать различные коллизии, когда дома строятся в отдаленных районах, а люди из деревянных домов в центре туда не захотят переезжать. Что касается многоэтажных деревянных домов. То всё имеет право на существование, если подкрепляется спросом. Я не знаю для чего нужны многоэтажные деревянные дома. Как вещь в себе — может быть интересно. Когда Хрущев приезжал в Карелию, он увидел много леса и сказал: «Давайте строить». Потом об этом забыли, а сейчас вспомнили. Это как был Ленинградский рынок, а потом бы решили его возродить, когда гипермаркеты уже есть.
— Такие идеи обсуждаются обычно в поисках синергетического эффекта для отраслей, которые в значительной степени пострадали от западных санкций. Какие меры, на ваш взгляд, могли бы сейчас поддержать строительную отрасль?
— Я не знаю мер, которые могли бы поддержать строительную отрасль. Она ничем не отличается от других. Обсуждается, например, субсидирование ставок по кредитам, или отмена налогообложения с депозитов. У меня в таких случаях возникает вопрос: «у вас столько денег, что есть депозиты и при этом вы просите поддержку?» Надо помнить, что любая поддержка — это деньги бюджета. Чтобы поддержать одних, надо забрать у других. Затраты выросли у всех. Нам помощи не надо. Главное, чтобы не мешали. Чтобы строительный бизнес развивался, нужно чтобы развивался спрос. Спрос будет развиваться, если у людей будет расти заработная плата. Поддерживайте людей.