PROТуризм, 24 июл, 14:27

Более 3 тыс. гостевых домов на Кубани находятся в «серой» зоне

Читать в полной версии

В Краснодарском крае в «серой» зоне находятся более 3 тыс. гостевых домов. Большая часть их них расположена в Сочи и Геленджике. Об этом рассказала заместитель министра курортов, туризма и олимпийского наследия Краснодарского края Инна Петухова в ходе пресс-конференции «Экватор курортного сезона», отвечая на вопрос РБК Краснодар.

По ее словам, многие владельцы гостевых домов не могут их сертифицировать. Такие средства размещения, по сути, не являются ни индивидуальными жилыми домами, ни гостиницами.

«Многие объекты не подходят по требованиям как гостиницы. В некоторых случаях этот статус получали через суд, меняя назначение помещения с жилого на нежилое. Но не все подходят по требованиям», — объяснила Инна Петухова.

Администрация Краснодарского края попросила Госдуму и Минэкономразвития РФ рассмотреть возможность амнистии для существующих гостевых домов. По мнению Инны Петуховой, это позволит вывести данные средства размещения из «серой» зоны до вступления в силу закона об эксперименте по легализации гостевых домов в Севастополе, Крыму и Краснодарском крае.

Ранее РБК Краснодар сообщал, что 30 ноября 2023 года Государственная Дума приняла в первом чтении законопроект о проведении эксперимента по легализации гостевых домов. Поправки коснутся Крыма, Севастополя и Краснодарского края. Согласно законопроекту, эксперимент пройдет с 1 апреля 2024 года по 31 декабря 2026 года.

Pro
Какие офисы в Москве еще поднимутся в цене
Pro
«Эпоха уходит». Как россияне три месяца живут без торгов долларом и евро
Pro
Слепые оракулы. Как «зомби-лидеры» стали проблемой для мировой экономики
Pro
Что обвал Brent значит для экономики России
Pro
Сыгранность членов команды важнее таланта каждого из них: как ее добиться
Pro
Как найти сильного руководителя продаж в b2b: три качества кандидата
Pro
Принцип Парето устарел: как проложить компании кратчайший путь к деньгам
Pro
Как реанимировали «токсичный бренд» Abercrombie & Fitch — The Economist