Как виртуальная реальность помогает строить аэропорт в Новосибирске

Читать в полной версии

В интервью участвуют:

• Александр Волков, директор по проектированию сектора «Аэропорты» ГК «Спектрум».
• Нарек Казарян, руководитель направления численного моделирования и виртуальной реальности

— Александр, какие основные критерии грамотно спроектированного аэропорта, и насколько им отвечает проект Толмачево?

— Критерий один — пассажиру должно быть максимально удобно. Проект должен соответствовать стандартам качества, уровню пассажиропотока. Если у нас объект с впечатляющей архитектурой, но пассажир три часа вынужден стоять в очереди, то останется только лишь негативное впечатление. И только после того, как пассажиру станет удобно, он начнет воспринимать окружающее пространство с точки зрения архитектуры, пользоваться дополнительными сервисами.

Человек прилетает, и первое, что он видит в регионе — аэропорт. Последнее впечатление, когда он улетает из региона — аэропорт. Поэтому он обязан впечатлять. Текущая аэровокзальная инфраструктура средних и больших аэропортов у нас в России более-менее уже подтянута под должный уровень комфорта и коммерциализации, но можно еще много над чем работать.

— В чем будет уникальность аэропорта Толмачево с эстетической точки зрения?

— Основными особенностями главного атриума станут четыре несущие купольные конструкции диаметром 32 м и высотой 5 м. Высота аэровокзала будет превышать 30 м, это выше девятиэтажного дома. Доминантой интерьера станут колонны, облицованные нержавеющей сталью. По замыслу архитектора, они символизируют турбины самолета.

Фасадное остекление аэровокзального комплекса идет крупноформатными стеклопакетами, стеклянной лентой, «оборачивающей» здание по периметру. Ее длина — более 300 метров.

— Высота потолка, атриумы, большая площадь внешнего остекления, все это впечатляет, но не сложно ли будет с точки зрения эксплуатации?

— Есть две диаметральных противоположности: архитекторы и инженеры.

Сначала идет архитектурная идея, а потом правильная обработка ее инженерами. Даже такой масштабный холл, как в Толмачево, будет полностью комфортен для эксплуатации. Мы используем энергоэффективное остекление, вентиляцию с рециркуляцией и рекуперацией, современные системы автоматизации и диспетчеризации.

— Вы говорили, что Толмачево — единственный в России региональный хаб, который проектировался сразу для трансфера. В чем особенность такой специфики? Как это отражается на проекте?

— В проекте учитывались все возможные трансферные потоки: внутренние, международные и их различные комбинации. Каждый вариант имеет свою особенность по прохождению различных процедур контроля. Если на внутренних линиях пассажиры проходят только предполетный контроль, то на международных нужно проходить таможню и паспортный контроль.

Тонкость в том, что бы сделать эти пути максимально короткими и понятными для пассажиров, и чтобы виды контроля были совмещены. Скажем, пусть трансфер из Владивостока в Москву через Новосибирск проходит через тот же контроль, который используют обычные пассажиры, вылетающие из Новосибирска в Москву, а не особый, в особом помещении. В итоге получается существенная экономия на дорогом оборудовании и площади.

— Что важно учитывать при строительстве, чтобы это не влияло на работу действующих терминалов?

— У жилого здания есть начало и конец строительства. Построили, а потом люди будут жить в нем до конца эксплуатации практически без изменений в самом здании.

Нормальная мировая практика, когда ты строишь терминал, а через 10 лет его реконструируешь. Нужно строить с перспективой продолжения, чтобы не получилось так, что ты ввел объект в эксплуатацию, а через десть лет придется снести, потому что это невозможно развивать дальше. Нужна большая гибкость, так как со временем условия могут кардинально меняться.

— Как вы рассчитываете, чтобы навигация внутри аэропорта была удобной и люди не путались? Недостаточно же просто нарисовать стрелочки и повесить вывески…

— Можно запроектировать так, что хоть миллионом баннеров и стрелочек аэропорт обвешай, а люди все равно будут путаться. Главное — правильно организовать направления потоков. В проекте нужно добиться, чтобы пассажиру было максимально понятно, куда идти, и чтобы разные потоки минимально пересекались. Потоки, пересекающиеся перпендикулярно, должны это делать на разных уровнях, другие, наоборот должны сойтись в единый поток. Все похоже на дорожное движение — минимум перекрестков и максимум плавных вливаний.

В Толмачево нам удалось развести потоки внутри самой большой общедоступной зоны нового аэровокзала. Когда объект будет введен, пассажиры это оценят.

— Как на реализацию проекта повлияли санкции?

— Сильнее всего это коснулось поставок импортного оборудования: систем безопасности, связи, передачи данных. Часть замещаем российскими аналогами, другие покупаем в Китае. Будем честны, в России нет всех видов необходимой нам продукции. Тем не менее, справляемся.

— Нарек, Как BIM-проектирование в случае с Толмачево сочетается с использованием VR- и AR-технологий. Как вы их используете непосредственно на стройплощадке, какие профиты дает использование этих технологий?

— На площадке мы помогаем стройконтролю видеть, как должно выглядеть то или иное архитектурное или инженерное решение. Сотрудник оценивает, как это сделано в модели в объеме, а после сравнивает с реализованным вариантом.

Каждый день мы собираем обратную связь от наших коллег со стройплощадок, делимся возможностями с проектировщиками и прямо внутри своей компании развиваем свои технологии, чтобы по итогу выдать готовый продукт, который помогает во всех сферах проектирования.

— Кто использует VR- и AR-технологии? Руководители, проектировщики?

— Проектировщики тестируют свои решения, оценив проект лично и в натуральном масштабе, руководители могут контролировать воплощение этих решений. Эти технологии находят применение в маркетинге, в эксплуатации, в разработке концепций проекта, в стройконтроле, проектировании и во многом другом.

Наши VR- и AR-модели основаны на реальных BIM-моделях. То есть мы не рисуем красивые картинки, а показываем результат как есть. Мы полноценно переносим труд наших коллег-проектировщиков в виртуальную реальность, чтобы все желающие могли в полном объеме окунуться в еще несуществующий проект. Ведь это дает не только наглядную пользу, но и материальную. Заказчики могут заранее просмотреть варианты и принимать более обоснованные решения, что экономит материалы и бюджет.

— Как санкции повлияли на VR и AR-технологии?

— В данный момент нет никаких проблем в создании VR-моделей. Вы удивитесь, но подготавливать VR модели можно на открытом софте, можно писать свое ПО под это дело. Да, это сложнее, ведь открытый софт — это всегда очень много недочётов, но это показывает насколько мы углубились в дело для достижения своих целей. Мы не стоим на месте, стараемся постоянно открывать новые возможности и VR помогает двигать современное проектирование в лучшую сторону.

— Проводите ли вы планерки в виртуальной реальности?

— Планерки мы еще не проводили. Но я все жду, когда совещания перейдут из плоского формата в 3D. Мне кажется, это разорвет шаблон реальности и позволит более интересно подавать идеи и совещаться с коллегами и заказчиками. Мы уже проводили виртуальную выставку, когда люди с разных устройств могли подключаться и общаться между собой. Это было необычно, учитывая, что это устраивалось на реальной выставке. Много вы знаете людей, которые устраивали виртуальные выставки на реальной выставке? Согласитесь, сейчас это звучит необычно, но уверен, что в будущем для многих это будет обыденным.