Электросвязь и медицина: что не дает экономике Петербурга упасть
Экономика Петербурга в 2016 году повела себя неожиданно для многих экспертов. По данным Петростата, городские предприятия в первом квартале заплатили налогов на 10% больше, чем прогнозировали даже самые отъявленные оптимисты в администрации Петербурга. Почему это происходит и можно ли доверять этим данным, мы спросили у председателя Комитета по экономической политике и стратегическому планированию Санкт-Петербурга Елены Ульяновой.
— По сравнению с аналогичным периодом прошлого года тоже налицо улучшение?
— Да. По разным налогам ситуация разная, но в целом прирост по сравнению с прошлым годом больший, чем мы планировали. В частности, поступления по налогу на прибыль увеличились на 2,5%. Это хорошо еще потому, что поступления в 1 квартале отражают работу экономики в конце прошлого года. Значит, подъем начался еще тогда. Хотя по нашим расчетам, позитивная динамика второй половины прошлого года не должна была так быстро повлиять. Но повлияла.
— Какие достижения привели к заметному росту производства в ряде отраслей на фоне общего падения ИПП?
— Рост производства сельскохозяйственной техники на 9,1% связан с ростом производства тракторов Петербургским тракторным заводом. Заводу удалось заключить соглашения на поставку тракторов «Кировец» с руководителями ведущих зарубежных торговых компаний из Чехии, Словакии, Канады, Франции и других стран.
Рост производства теле- и радиоаппаратуры, оборудования электросвязи (почти на 100%), а также радиолокационной, навигационной аппаратуры (на 22,4%) связан с увеличением оборонного заказа.
На рост производства медицинских изделий (на 4,8%) оказала влияние как активизация работы ключевых игроков на внешних рынках, так и увеличение государственного заказа. Кроме того, многие частные медицинские организации наряду с государственными учреждениями здравоохранения реализуют политику импортозамещения и ориентируются, в первую очередь, на продукцию, произведенную на российских заводах. С учетом того, что часть этих заводов являются резидентами нашего фармацевтического кластера, отличные результаты их деятельности приводят к улучшению экономических показателей Санкт-Петербурга.
— Почему при падении производства автомобилей на 14,3% (в РФ — на 27,7%) выросло производство автокомпонентов на 21,6%? Куда пошли «избыточные» 35,9% роста автокомпонентов?
— Тут все понятно. С учетом сложившейся экономической ситуации, люди отказываются от приобретения новых автомобилей и продолжают ездить на старых — что требует большего количества запчастей, поскольку расходы на запасные части существенно растут с увеличением пробега автомобиля. Это и отражается на продажах автокомпонентов. Кроме того, растет локализация автосборки. В частности, в 2015 году увеличились объемы российского производства поставщиков Hyundai.
— Надо ли в связи с происходящим в экономике вносить изменения в антикризисную программу развития городской экономики?
— В антикризисную программу мы будем вносить изменения, они связаны в основном с теми мерами поддержки, которые мы инициировали на базе плана правительства РФ: это изменения правил аренды, расширение мер поддержки в рамках работы «Фонда содействия кредитованию малого и среднего бизнеса» (увеличение суммы кредитования, увеличение срока кредитования).
Например, сейчас рассматривается вопрос об увеличении сроков аренды причалов. Почему это важно: для нас это туристический потенциал, на причалах можно размещать как зоны посадки-высадки туристов, так и плавучие гостиницы. Будут включены и те меры, которые мы озвучили на заседании правительства: льготы для граждан и компаний по транспортному налогу и налогу на имущество. Включим в Антикризисную программу и схему привлечения инвестиций для строительства социальной инфраструктуры. Кроме того, будут более комплексные программы, например, развитие конгрессно-выставочной деятельности. Мы уже зафиксировали в прошлом году, что это очень перспективное направление, но для того чтобы оно более эффективно заработало, кроме мер финансового стимулирования, нужно предусмотреть еще ряд других мер поддержки. [РБК Петербург подробно рассказывал об исследовании комитета по промышленной политике, которое показало, что потенциальные экспортеры хотят от властей именно поддержки участия в международных выставках и ярмарках — ред.]
— Увеличение господдержки обусловлено данными Петростата о неожиданном росте экономики. Но насколько можно доверять этим данным? Ведь в последнее время эксперты сильно критикуют методику Росстата. У вас, наверно, тоже есть к ней претензии?
— Действительно, в методологии Росстата есть некоторые спорные моменты. Например, по разделу «Туризм» данные Петростата расходятся с информацией Пограничной службы ФСБ и городских музеев — по числу иностранных и российских туристов, по числу россиян, выезжающих за границу.
Больше всего вопросов к методике расчета индекса промышленного производства, а это важнейший показатель развития промышленности. Он рассчитывается преимущественно на основе данных о динамике выпуска по установленному набору («корзине») профильных товаров отрасли. То есть, зависит, прежде всего, от полноты учета промышленной продукции, выпускаемой предприятиями. Кроме того, выпуск предприятием новой продукции в данных Петростата не отражается (отражается с запозданием, после обновления «корзины»). Это ставит под вопрос объективность результата. Немаловажным является и тот факт, что мониторинг проводится лишь по 25-30% крупнейших промышленных предприятий города. Наибольшая ошибка в связи с этим возникает в тех отраслях, где нет явных лидеров (по объему производства) и в общий показатель объема производства дают примерно одинаковый вклад большое число компаний.
— Получается, что Петростат хуже всего описывает производство новой, инновационной продукции, которое правительством Петербурга объявлено главным стратегическим приоритетом — потому что эта продукция, во-первых, очень поздно попадает в учетную «корзину», а, во-вторых, производится главным образом малыми и средними предприятиями. Как же вы в такой ситуации формируете политику поддержки инноваций, оцениваете эффективность применяемых мер?
— Мы в этом году сформировали дополнительный запрос Петростату на информацию по приоритетным отраслям, по тем предприятиям и видам продукции, которые важны для Стратегии-2030. И увидели, что нет сквозной информации: например, есть оборот, но нет ИПП; есть численность — нет средних зарплат и т.д.
Я знаю, что комитет по промышленной политике и инновациям ведет работу с Петростатом по нивелированию дефектов методики по своему профилю. И я, когда пришла в прошлом году, также общалась с Петростатом, в том числе, относительно учета производственной деятельности в процессе длительного изготовления продукции (турбин для электростанций, кораблей и т.д.) в итоговых данных по ИПП. По словам главы Петростата Олега Никифорова, частично они уже учли эти нюансы.
— Действительно ли, как утверждают эксперты, бюджет Петербурга ежегодно теряет сотни миллионов (если не миллиарды) рублей земельного налога от промышленных предприятий, расположенных на земельных участках, зарегистрированных в Росреестре (Кадастровой палате) как земли сельхозназначения?
— Да, в таких случаях потери бюджета, конечно, есть, поскольку ставка налога для сельхозземель (0,3% от кадастровой стоимости) в пять раз меньше ставки для промышленных земель (1,5%). Но по частным землям мы можем проводить только плановые проверки, да и то по согласованию с Росреестром и прокуратурой. Внеплановые проверки имеет право проводить только Росреестр.
— Согласны ли вы с утверждением некоторых специалистов, что единый Генплан для Петербурга приводит к перекосам в развитии территорий? Они утверждают, что ряд районов, например, Курортный, Ломоносовский, Пушкинский, имеют сильно отличающуюся от других районов специфику и нуждаются в своих, особых, генпланах. В то же время, нынешний Генплан многие архитекторы и девелоперы критикуют за излишнюю детализированность. Предлагают общий Генплан сделать менее детализированным, а для разных групп районов ввести свои подробные генпланы — второго уровня.
— Отвечу коротко — да, я за дифференцированный подход в вопросах территориального планирования, в том числе в части учета специфики отдельных районов города. Почему это не было учтено в проекте нормативов градостроительного проектирования? Потому что мы еще не готовы к этому, нет согласия в отношении возможных подходов к ранжированию, перечня объектов регионального значения, к которым будет применяться дифференцированный подход, нет достоверных исходных данных для расчетов. Принятие НГП в текущей редакции не мешает нам продолжить работу в данном направлении и, при необходимости, внести изменения в нормативы и иные документы территориального планирования.
— Актуален ли для Петербурга рассматриваемый сейчас в Госдуме проект закона о принудительном выкупе неэффективно используемой земли?
— Да, актуален. Особенно для «серого», промышленного, пояса вблизи центра города. Мой любимый пример — территория Большого морского порта. Земля там очень дорогая, а на ней стоят двух-трехэтажные здания, конечно, это неэффективно. Мы в этом году начинаем инвентаризацию земель «серого» пояса, чтобы получить полную информацию по участкам (какая площадь, кто собственник, на каком основании и т.д.) и с интересом смотрим на этот законопроект. Но собственникам надо, конечно, предлагать справедливую компенсацию.
— А вам не кажется, что лучше было бы стимулировать собственников и арендаторов экономическими мерами, например, повышением ставок налогов и аренды для неэффективно используемых участков?
— Да, во многих странах так и поступают. Экономические меры по введению повышающих коэффициентов с тем, чтобы собственникам было невыгодно использовать земли не по назначению — это, на мой взгляд, это более прогрессивный метод. Но тут мы упираемся в потолок ставок, который установлен на федеральном уровне.