Санкт-Петербург и область, 01 окт 2015, 13:46

Кехмана могут признать банкротом

Сбербанк подал заявление о банкротстве владельца группы JFC
Читать в полной версии

В Арбитражный суд Петербурга и Ленобласти подано заявление о банкротстве Владимира Кехмана, владельца группы JFC. В суд обратился Сбербанк, рассказал «Ведомостям» источник, близкий к банку. Как сообщили РБК Петербург в пресс-службе Сбербанка, сумма задолженности бизнесмена составляет более 4,5 млрд рублей.

«В первую очередь мы будем подавать заявления о банкротстве в отношении граждан — поручителей по кредитам юридических лиц. Как правило, это бенефициары или руководители бизнеса», — говорил вчера «Ведомостям» директор управления по работе с проблемными активами Сбербанка Максим Дегтярев. Он указывал, что госбанк уже подготовил ряд заявлений по крупнейшим должникам и 1 октября они будут сданы в арбитражные суды. Сегодня подано заявление только по Кехману, говорит источник, близкий к госбанку.

В ответе банка на запрос РБК Петербург также отмечается, что в случае признания В.Кехманом банкротом, ему грозят серьезные последствия. Во-первых, ограничение в праве выезда за пределы РФ по решению суда. Во-вторых, в течение пяти лет с момента завершения дела он не вправе будет принимать на себя обязательства по кредитным договорам и (или) договорам займа без указания на факт своего банкротства, то есть скорее лишится возможности получения новых кредитов. В-третьих, не сможет в течение пяти лет с даты завершения процедуры банкротства быть инициатором банкротного дела, то есть не сможет по своей инициативе снова банкротиться и, в-четвертых, в течение трех лет с даты завершения процедуры не вправе занимать должности в органах управления юридического лица, иным образом участвовать в управлении юридическим лицом, то есть не сможет быть директором театра, худруком и т.д.

В настоящее время РБК Петербург пытается связаться с самим В.Кехманом.

Ранее, напомним, конкурсное производство было введено во всех крупных компаниях JFC — «Карго Джей эф си», «Бонанза интернэшнл», ЗАО «Титан». В настоящее время имущество продается на торгах в пользу кредиторов.

ЗАО «Группа Джей Эф Си» было признано банкротом в середине сентября (заявление о собственном банкротстве компания подала более 3,5 лет назад). Против решения о банкротстве выступал сам Кехман. В январе 2015 года, когда суды по банкротным делам JFC были в самом разгаре, адвокат группы Алексей Козьяков утверждал, что ее бизнес еще можно спасти — сделать рентабельным и погасить долги. В качестве аргумента юрист сообщал, что JFC до сих пор имеет собственные плантации в Эквадоре и на Коста-Рике.

В августе стало известно, что ВТБ продал часть банановых плантаций JFC в Латинской Америке. Действия банка вызвали недовольство других кредиторов группы. После объявления группы банкротом и введении конкурсного производства выручка от продажи ее активов будет делиться между всеми кредиторами.

Согласно реестру кредиторов, составленному еще в 2012 году, JFC была должна 12 банкам 18,25 млрд руб. без учета штрафов и пеней. На конец апреля 2015-го долг по-прежнему находился в районе 18 млрд руб., подтверждали банки. Большая часть задолженности — 6,1 млрд руб. — приходилась на Сбербанк, второй по величине кредитор — Банк Москвы (принадлежит ВТБ)  — пытался вернуть 4,5 млрд руб. Еще 1,7 млрд руб. причиталось Промсвязьбанку, 1,55 млрд руб. — банку «Уралсиб», 1,35 млрд руб. — Райффайзенбанку, 1,3 млрд руб. — банку «Санкт-Петербург». Среди должников с недавних пор числятся и структуры самой JFC и Кехмана.

Pro
«Вы не знаете точно, где дно». Угрожает ли банкам в США новый кризис
Pro
Опасный мегаполис: как сохранить свое здоровье в условиях городской жизни
Pro
Будьте иллюминатором: как строить крепкие эмоциональные связи
Pro
Дешевый дофамин не поможет: как справиться с цифровым стрессом
Pro
Мошенники на удаленке: как не потерять деньги при работе с внештатником
Pro
«В Китае нет сетей вроде «Магнита»: что SPLAT понял о рознице Азии
Pro
Богатые россияне выбирают личные фонды и закрытые ПИФы. Что меняется
Pro
Что будет, если ИИ решит все проблемы людей, — The Economist