Роботы начали промышленную революцию в Петербурге

Читать в полной версии

В Петербурге уже действуют предприятия, модель которых радикально отличается от привычной — они изначально ориентированы на совместный труд роботов и людей. По словам представителей роботизированных компаний, использование роботов в промышленности меняет очень многое, вплоть до уничтожения базовых экономических понятий — производительность труда, эффект масштаба, выработка на одного сотрудника, и других.

Петербургские лидеры роботизации

Наиболее роботизированной компанией в Петербурге является, вероятно, корейский автосборочный завод ООО «Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус». Принятый в мире показатель роботизации (количество промышленных роботов на 10 тысяч сотрудников компании) составляет у него 1045, при том, что средний показатель для предприятий России сейчас примерно равен 1. В то же время, даже такой рекордный показатель соответствует среднему уровню роботизации автопрома в Южной Корее в 2009 году (1057), который к 2017 году вырос вдвое. Впрочем, автопром — самая роботизированная отрасль в мире и даже в самой Южной Корее ее показатель в четыре раза превосходит средний уровень роботизации промышленности (531 на начало 2016 года).

Другие петербургские предприятия роботизированы меньше, но и среди них есть впечатляющие примеры. ООО «НПО «СтарЛайн» производит электронные системы безопасности для автомобилей собственной разработки на практически полностью роботизированных сборочных линиях. Показатель роботизации у этого предприятия сейчас равен 1000. Он более, чем в полтора раза превышает средний показатель аналогичных предприятий Южной Кореи и более чем вдвое — уровень следующих за ней мировых лидеров — Германии, Японии и Сингапура.

Довольно сильно роботизирована в Петербурге фарминдустрия. «Роботы у нас используются активно, начиная от запайки ампул, заканчивая укладкой готовых ампул в персональную и групповую упаковку, — говорит коммерческий директор ООО «НТФФ «ПОЛИСАН» Дмитрий Борисов. — Роботы-манипуляторы формируют пачки с ампулами, укладывают их в коробки и маркируют эти коробки. В этой цепочке стоит только один контролер, который следит за тем, чтобы манипулятор захватывал определенное количество пачек. А всего на этой линии, длиной около 50 метров, работает только 10 человек».

Энергично роботизируется и складская логистика. Компания A Plus Development начала строить роботизированные складские комплексы по заказам компаний из разных отраслей. В частности, по заказу фармацевтической компании «Катрен» был построен логистический центр, оборудованный автоматической линией сборки, созданной по австрийской технологии. «Автоматический сортер осуществляет мелкоштучную комплектацию заказов, поступающих онлайн от аптечных учреждений, в том числе заявки, формируемые конечными потребителями с помощью онлайн-сервиса по поиску и заказу лекарств», — поясняет исполнительный директор A Plus Development Сергей Кайдановский.

Экономика в плюсе

Как утверждает генеральный директор компании «Конфидент» Петр Кузнецов, в складской логистике вообще происходят революционные изменения. «IT-технологии принципиально изменили логистику. Мы строим роботизированные склады, где нет погрузчиков, все автоматизировано, стоимость паллето-места снижается в разы. На таких складах даже граждане смогут хранить свои вещи. Например, хранение комплекта колес для автомобиля будет стоить 60 рублей за сезон», — обещает он.

Применение роботов дает серьезный экономический эффект. «Экономический эффект внедрения подобных технологий в складской логистике достигается за счет сокращения площади складского комплекса, увеличения количества производимых операций на единицу площади и снижения затрат на оплату работы персонала. Точные цифры зависят от конкретного проекта. Применительно к логистическому центру «Катрен» могу сказать, что за счет автоматизации площадь складского комплекса сократилась примерно на 40%», — сообщил Сергей Кайдановский.

Цена рабочей силы

Как показывает практика, ощутимый эффект дает даже частичная роботизация — применение роботов для отдельных операций. Так, по информации директора АО «Петербургский тракторный завод» Сергея Серебрякова, одна только роботизация дуговой сварки, применяемая на заводе с августа 2016 года, повысила производительность от 30 до 40% (в зависимости от сложности работ), не говоря уже об уменьшении потребности в грузоподъемных механизмах и высококвалифицированном персонале (что сократило затраты на фонд оплаты труда и на социально-бытовые нужды).

Роботизация производственного процесса значительно повышает эффективность труда остающихся на производстве сотрудников. Так, по словам Марии Савельевой, директора по логистике и внешним связям завода по сборке электроники TPV CIS, при роботизации сборочного конвейера эффективность труда оставшихся 50 человек (раньше их было 120) возросла в 2,5 раза. «Она составляет сейчас 90% рабочего времени. Это выше, чем на других предприятиях нашего холдинга. Мы это сделали потому, что рабочая сила в Петербурге дорогая», — пояснила она.

Заводы для роботов

В то же время большинство топ-менеджеров компаний, использующих промышленных роботов, утверждают, что главный для них смысл роботизации — в повышении качества продукции, а не в облегчении труда работников и даже не в увеличении производительности. «Роботы способны в промышленном масштабе производить изделия гораздо более высокого качества, чем человек, даже самой высокой квалификации», — утверждает директор по внешним связям компании ООО «Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус» Виктор Васильев.

«Применение робототехнических комплексов привело к снижению потерь от брака, повышению качества сварного шва и стабильности процесса сварки за счет сокращения влияния «человеческого фактора», — свидетельствует Сергей Серебряков («Петербургский тракторный завод»).

Президент НПО «СтарЛайн» Темур Аминджанов выражается еще более радикально: «Роботы способны производить то, что нецелесообразно производить вручную. Например, размещать на электронной плате детали, размером в доли миллиметра. Между тем современная электроника ориентирована именно на такие размеры». На вопрос, в чем принципиальное отличие его предприятия от традиционных, глава «СтарЛайн» отвечает просто: «Мы выпускаем изделия, которые традиционные предприятия в принципе не могут произвести».

Путь «с нуля»

Как утверждают специалисты, такие предприятия практически невозможно (либо чрезвычайно дорого) создать путем роботизации старых производств. Их нужно строить заново, «с нуля», как и принято сейчас в мире. Новые предприятия, построенные в последние 10-15 лет, отличаются от старых принципиально иной моделью. Уровень их автоматизации с самого начала очень высок. В частности, петербургские автосборочные заводы, как утверждает Виктор Васильев, изначально были автоматизированы более чем на 90%. Также, изначально под роботов, за 150 млн евро было построено и производство НПО «СтарЛайн».

«Принципиальное отличие робота от станка с числовым программным управлением (ЧПУ) — наличие хотя бы зачатка интеллекта, обычно в виде способности анализировать информацию. Это позволяет роботу, в частности, выполнять задачу при малосущественных изменениях условий. Например, когда метка детали нечетко пропечатана и плохо читается. Также интеллект позволяет роботу самостоятельно менять программу своих действий при изменении ситуации, к примеру, когда к нему для сборки приходит плата для другого изделия. Это очень важно при мелкосерийном производстве однотипных изделий, поскольку избавляет от необходимости каждый раз настраивать сборочную линию на новое изделие», — объясняет Темур Аминджанов.

Зеленый свет локализации

Применение роботов значительно смягчает ключевую проблему массового производства — кардинальную зависимость себестоимости изделия от величины серии. Эта проблема, в частности, больше всего мешала локализации в России производства автомобилей мировых концернов. Представители многих российских компаний утверждали, что им не выгодно делать автокомпоненты для иностранных автосборщиков, потому что из-за высоких требований иностранцев к качеству для производства компонентов надо закупать очень дорогое оборудование, а оно не окупается в обозримые сроки из-за малых объемов заказов каждого компонента и необходимости часто переналаживать линию.

«Когда сборщики выйдут на большие объемы своего производства, они и нам будут заказывать крупные партии. Тогда нам выгодно будет поставлять им компоненты», — так примерно говорили потенциальные российские поставщики автокомпонентов. В то же время, автосборщики не могли адекватно наращивать свои объемы, поскольку они жестко определялись рыночной конъюнктурой.

С приходом эры роботов это проблема исчезает при производстве однотипной продукции (например, одинаковых деталей, различающихся лишь размерами; электронных блоков с разным набором электронных компонентов и т.п.).

Другая экономика

Как утверждают эксперты, роботизация технологий приводит к изменению экономического языка в промышленности. Для роботизированных предприятий ряд традиционных экономических параметров не имеет смысла. Например, производительность труда. «Этот параметр фактически не используется для новых предприятий», — утверждает Виктор Васильев.

Поскольку человек перестает быть непосредственным производителем продукции, во многом вообще теряют смысл параметры, связанные с работниками (выработка на одного работника и т.п.). Так, на вопрос, сколько работников заменяет одна роботизированная линия «СтарЛайн», Темур Аминджанов отвечает: «Вопрос некорректный. Роботы не вытесняют людей из производства, а избавляют их от простого ручного труда. Люди не платы собирают, а пишут высокотехнологичные программы для роботов. А роботы с умом качественно выполняют монотонную работу».

Моральный износ

С другой стороны, в качестве фактора, фактически играющего роль новой инфраструктуры для практически любого промышленного производства (роботизированного), выступает IT-обеспечение. Современный робот нуждается в программировании и чем более сложные функции на него возлагаются, тем сложнее должна быть написанная для него программа (или даже пакет программ). Поэтому каждое роботизированное предприятие имеет штат программистов, по численности нередко превосходящий штат производственников — операторов роботов. В компании «СтарЛайн» из около 700 сотрудников порядка 350 — программисты, конструкторы, инженеры.

Даже у сохраняющих смысл производственных параметров меняется экономическое содержание. Так, из-за исчезновения зависимости себестоимости от объема выпуска и очень медленным износом современных роботов («они быстрее изнашиваются морально, чем физически», — утверждают в «СтарЛайн»), себестоимость определяется в основном лишь затратами на сырье и комплектующие. Кстати, меняется и содержание понятия «амортизация» — она определяется не часами работы робота, а скоростью технологического прогресса у разработчиков робототехники.

Эра программистов

Полностью роботизировать производственный процесс довольно сложно, иногда неоправданно дорого, а в некоторых случаях может быть и невозможно, по крайней мере при нынешнем уровне развития робототехники. Даже на таком сверхроботизированном предприятии, как «СтарЛайн», некоторые операции производятся вручную. Это прежде всего ремонтные работы, тестирование собранных электронных узлов и др. Более того, некоторые детали (сильноточные варисторы и др.) работники вставляют в платы вручную. «Таких деталей очень мало, их ножки надо согнуть определенным образом. Робота для таких деталей держать не рентабельно — при наших, не слишком больших объемах выпуска», — объяснил специалист компании.

Роботы относительно легко перестраиваются лишь на однотипную продукцию, но для существенно различающихся изделий приходится закупать разные робототехнические комплексы, так что в общем случае целесообразность их применения все еще зависит от масштаба производства.

Неоправданность полной роботизации производственного цикла при малых объемах выпуска подтвердил исполнительный директор фармацевтического завода ООО «НТФФ «ПОЛИСАН» Евгений Кардаш: «Роботы очень дороги, при малых объемах выпуска их окупаемость затягивается на слишком большой срок. Мы бы купили роботов, если бы выпускали лекарства как японцы — сотнями миллионов упаковок. А нам рынок позволяет выпускать только десятки миллионов упаковок — но не сотни миллионов».

По-видимому, аналогичными соображениями объясняется и неполная роботизация петербургского автопрома. Хотя в петербургский завод «Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус» уже вложено, по информации Виктора Васильева, более 1 млрд долл., роботы на нем выполняют не все операции. Роботизированы только покраска (точнее, нанесение разных покрытий — краски, грунта, клея, герметика и т.п.), точечная сварка, паллетирование (закладка деталей на линию сварки), перемещение внутри линии штамповки и на линиях цеха сварки.

Люди пока остаются даже на самых роботизированных предприятиях. Не говоря уже о том, что писать программы для роботов кроме человека пока некому. Правда, это обстоятельство сильно меняет структуру персонала промышленных компаний — по мере углубления роботизации доля программистов будет расти. Уже сейчас группа программистов и инженеров в компании «СтарЛайн» составляет половину персонала.

Максимум — при сочетании

Эффект от роботизации возрастает в сочетании с общей цифровизацией производства. «За счет автоматизации, в том числе роботизации конвейера, цифровизации процессов, за счет выявления всех неэффективных участков и внедрения там современных решений мы сократили себестоимость в пять раз, — сообщила Мария Савельева. — Общая эффективность производства возросла при этом в четыре раза».

Темур Аминджанов утверждает, что наибольшую отдачу роботы дают в тех случаях, когда уровню их эффективности соответствуют все элементы полной продуктовой цепочки — от производства и поставок сырья и комплектующих до маркетинга и сбыта готового продукта. Иными словами, смежники роботизированных заводов тоже должны быть цифровыми, автоматизированными и в целом современными компаниями.