Вторая волна: «С нами происходит катастрофа, как в 1990-е»
РБК Петербург продолжает публикацию мнений о ситуации в разных сферах жизни города во время второй вспышки эпидемии. Острыми оценками ситуации поделились участники Межотраслевого координационного совета гостеприимства и услуг, объединившего более 10 бизнес-ассоциаций. Они провели конференцию «Ползучий локдаун», на которой отметили: несмотря на отсутствие полного, как было весной, карантина, ситуация в городском бизнесе быстро ухудшается — каждое ограничение деятельности становится ударом по компаниям, ослабленным предыдущим простоем и текущим снижением спроса.
Авторы приведенных ниже мнений говорят о «некомпетентности, жадности и трусости», которые стоят за многими решениями этой осени, и просят власть оперативно изменить меры поддержки бизнеса.
Павел Штейнлухт, совладелец ресторанов Social Club, Made in China и Schengen, бара Terminal, стрит-фуд баров «Бекицер», кафе «Бабагануш» и др.:
«В регулировании общественного питания в связи с пандемией сложилась невероятная ситуация. Мы видим отдельных представителей власти, которые пытаются быть с индустрией в диалоге. Но в чем его суть? В том, что на большинство вопросов нам отвечают: вы как бизнес умираете, но вам придется с этим смириться.
В первом полугодии 2020 года прекратили свою деятельность 419 заведений общепита, что составляет 41% от всех закрытых помещений стрит-ритейла, и превышает показатель прошлого года в 2,4 раза. Я как владелец бизнеса могу сказать, что в первую волну мы все надеялись на то, что нам хватит накопленного запаса, чтобы это перетерпеть и снова задышать. Сейчас мы видим, что период, когда мы могли дышать, оказался крайне коротким, так что ко второй волне бизнес общественного питания подошел без запасов. И то количество проектов, которые закроются к концу года, будет больше, чем в первую волну. В этой связи у меня несколько тезисов. Во-первых, чтобы качественно исполнять те или иные жесткие требования, нужно верить, что их установили, опираясь на какие-то цифры. На какие? Общий рост заболеваемости — цифры, не связанные с общепитом. В момент, когда постепенно включались летние террасы, а потом и внутренние помещения ресторанов, никакого всплеска не произошло. И обратная ситуация — рестораны ограничили по времени работы, опять закрыли фуд-корты — на сколько упала заболеваемость? Ни на сколько. В конце августа все понимали, что открытие школ и вузов в очной форме приведет к колоссальному всплеску, что также и общественный транспорт является мощным очагом распространения. При этом логика власти — давайте закроем фуд-корты. Хочу, чтобы власть понимала: вводя на глазах жителей непродуманные меры, которые не дают результата, она подрывает веру в свои решения — и желание их добросовестно выполнять. В итоге в выигрыше сейчас оказываются недобросовестные бизнесмены, не соблюдающие ничего, зарабатывая благодаря этому намного больше.
«На большинство вопросов нам отвечают: вы как бизнес умираете, но вам придется с этим смириться»
Понимает ли чиновник, что на самом деле происходит на фуд-корте? Посещение фуд-кортов до всяких ограничений упало на 40%. У крупных операторов ТЦ есть данные — соберите их. Фуд-корты сами по себе перестали быть местами массового скопления людей. Причем они на виду, больше всего подвержены проверкам и контролю, там все нормы соблюдаются. Нужна экспертиза решений, серьезно ограничивающих бизнес, то есть оставляющих тысячи людей без работы.
В тот момент, когда в Москве готовится какое-то ограничение, там происходит диалог между властью и экспертами. Он ведется конструктивно, мы видим открытый рабочий процесс. В итоге Москва на несколько недель позже включила ограничение работы ресторанов и баров по времени. И выглядит там оно иначе. В Петербурге с 23 часов граждане не могут находиться в заведениях общепита — не только гости, но и сотрудники, то есть надо начинать закрываться в 22 часа. В Москве 23 часа — это закрытие кассового дня. Гости имеют возможность спокойно завершить ужин и уйти. Фактически это разница в полтора-два часа, она не является ключевой для распространения вируса, но для индустрии она крайне важна! Чтобы чувствовать её, нужно общаться с представителями профессионального сообщества.
«Вводя на глазах жителей непродуманные меры, которые не дают результата, власть подрывает веру в свои решения»
Второй тезис — бизнес уже находится в упадке, и каждая следующая мера наносит ему колоссальный ущерб. Поэтому не может быть ограничений без эффективной программы поддержки бизнеса. Это как две руки в одном рабочем процессе — должны действовать синхронно, без лага в недели и месяцы. Потому что иначе перспективы у бизнеса нет — из каких денег я буду отдавать налоги и кредиты, которые накоплю в период ограничений? Вот представим себе ролевую модель — бизнесмен терпел первую волну, взял кредит, а сейчас ему говорят — мы дадим вам отсрочку по налогам… Эта ситуация для него убийственная; он понимает, что не выкарабкается.
Третий тезис — статус бизнеса. Вот, ресторанная отрасль, она признана как одна из наиболее пострадавших. При этом у нас основные статьи расходов — продукты, персонал и аренда. Можем ли мы, как пострадавшие, уверенно вести диалог с арендодателями? Нет и нет. У нас отсутствует статус, закрепленный каким-либо постановлением, позволяющий получить послабление по аренде. Нам часть арендодателей говорит: нет официального подтверждения пандемии как чрезвычайной ситуации, коммерческие договоры остаются в силе, платите по полной или съезжайте. А в общепите на 100 метрах площади может работать 30-50 человек. И пусть власть поставит себя на место ресторанного предпринимателя — чем дальше, тем меньше он понимает, как платить этим людям, и каким образом все эти копящиеся финансовые вопросы решать.
«Можем ли мы, как пострадавшие, уверенно вести диалог с арендодателями? Нет и нет»
Кстати, о людях. Мы получили в первую волну возможность взять кредит под небольшой процент при условии сохранения рабочих мест. Но получение кредита — очень сложный процесс, на грани невозможного. Если вы сейчас пойдете в банк за ссудой, то, я думаю, у вас даже не хватит ресурсов, чтобы предоставить все обеспечения, которые банк затребует. Хочется попросить возможность либо использовать городские ресурсы для обеспечения таких кредитов, либо чтобы город воздействовал на банки. Система поддержки должна быть упрощена кратно, чтобы спасти гибнущие отрасли.
Еще одно — это якобы мораторий на проверки. Его не существует. Он есть только в распоряжениях, а на деле городские проверяющие органы почти вдвое больше взялись за нас. Постоянно приходят запросы — сверки, камеральные проверки, их интересует, например, 2017 год с которым раньше все было в порядке.
Наконец, последний тезис — ситуация с СИЗами: это колоссальная дополнительная финансовая нагрузка. Мы с коллегами шутим, что мы, как биржевой курс, отслеживаем цены на одноразовые перчатки. Это выливается в сумасшедшие суммы. Неужели городские власти не могут субсидировать эти траты, либо делать госзакупку и дальше ее распределять?
«Мораторий на проверки есть только в распоряжениях, а на деле городские проверяющие органы почти вдвое больше взялись за нас»
Если мы считаем, что Петербург — это город с потенциалом, то нельзя забывать, что этот потенциал — результат работы людей в течение последних 10 лет. Не чиновники, а мы, жители этого города, строили рестораны, отели, салоны красоты, вкладывали свои силы, время и эмоции, чтобы создать экосистему, которая сейчас висит на волоске. И чиновник не бизнес карает — он обрекает тысячи горожан на непонимание, куда им идти и на что жить. Я помню 1990-е годы, когда падала прежняя экосистема — кто-то сходил с ума, кто-то кончал жизнь самоубийством, это была катастрофа. И сейчас она происходит с нами. Мы понимаем, что надо бороться с вирусом, но мы хотим участвовать в разработке решений, прямо влияющих на нашу судьбу — и хотим знать, что принимающие их люди осознают свою ответственность в полной мере».
Лялья Садыкова, общественный представитель уполномоченного по правам предпринимателей, омбудсмен Ассоциации предпринимателей индустрии красоты:
«Мы уникальная отрасль, потому что не можем работать ни онлайн, ни на доставку, и наш простой в течение трех месяцев был полным. В качестве поддержки мы получили только выплату за апрель и май по 12 130 рублей на сотрудника и по 6 500 рублей на сотрудника — на закупку СИЗов. Все остальные меры поддержки мы считаем неэффективными. Двухпроцентным кредитом смогли воспользоваться лишь 13% компаний нашей отрасли по всей стране. Беспроцентным кредитом на зарплату воспользовались далеко не все. Эта мера поддержки также была неэффективна до отмены зарплатных налогов во втором квартале.
Сейчас мы в панике. Во-первых, обороты упали на 40-50% к прошлому году, так как снизился спрос. Во-вторых, Роспотребнадзор рекомендовал нам сокращение рабочих мест на 40%. За время простоя у нас накопились долги — по аренде, по коммунальным платежам. Сейчас подошел срок выплаты беспроцентных кредитов. И увеличились расходы на выполнение санитарных норм: если с масками ситуация нормализировалась, то на перчатки цены выросли в 5 раз.
«Сейчас мы в панике. Обороты упали на 40-50% к прошлому году; Роспотребнадзор рекомендовал нам сокращение рабочих мест на 40%»
Считаем необходимой отмену зарплатных налогов и отчислений для малого бизнеса в первом квартале 2021 года. Это очень поддержит большинство предпринимателей. Также будет правильным вернуть нам уплаченные в 2019 году налоги, оформив возврат в виде субсидий или долгосрочных, не менее чем на 3 года, займов. Надо дать возможность бизнесу хоть как-то себя поддержать. И также необходимо поддержать арендодателей малых предприятий — наши арендодатели не готовы идти нам навстречу в вопросах оплаты, потому что сами находятся в сложной ситуации».
Виктория Шамликашвили, инвестор Hotel Indigo St. Petersburg Tchaikovskogo, гендиректор ООО ITS (Индивидуальный туристический сервис):
«Мы все находимся во власти ситуации, когда триада — некомпетентность, жадность и трусость — правят бал и создают для нас правила игры. Втроем они — страшная сила. Некомпетентность стоит за многими решениями в части запретов и ограничений, принимаемых нашей властью, без должных расчетов и экспертизы. Люди занимаются тем, чем никогда не приходилось заниматься раньше, но их это не смущает, и прислушиваться к аргументам тех, кого сфера действия этих решений прямо касается, они не хотят. Жадность проявляется, в частности, на рынке СИЗ, которые дорожают как валюта в период волатильности. Трусость — это действия в логике «как бы чего не вышло».
«Триада — некомпетентность, жадность и трусость — правит бал и создает для нас правила игры»
Мы все понимаем, что коронавирус есть, он опасен, он изменил наши представления о том, как мы можем жить и в чем мы ограничены. Но это не означает, что вся стилистика нашей жизни должна на годы измениться из-за коронавируса. Ограничения могут нанести непоправимый вред целым отраслям — в итоге, городскому бюджету, который является функцией от их работы, и городской среде, которая для нас так ценна. Важно, чтобы город продолжал полноценно жить. Сегодняшние ограничения не приводят к дистанцированию, потому что люди, теряя возможность получить желаемое в приспособленном для этом месте, скапливаются в других местах, не приспособленных и плохо контролируемых, а нередко попросту подпольных. Например, летом Марсово поле, Александровский сад и Сенатская площадь превратились в «лежбище котиков» — травы не было видно, потому что все было устлано отдыхающими. Если бы парки были открыты, то все гуляющие, отпущенные на каникулы и в отпуска за свой счет, могли бы рассредоточиться безопасно. То же происходит с мероприятиями — их вытесняют из приспособленных ресторанных и концертных помещений в пустующую недвижимость, где подпольно устраиваются праздники, в том числе предновогодние.
Мы хотели бы, чтобы власть занималась не закрытиями, а разумными ограничениями и маршрутизацией тех потоков, которые есть. За время работы отелей и ресторанов в период эпидемии, когда мы работали с учетом новых требований к безопасности, фактов вспышек заболеваемости в отельной и ресторанной сферах не наблюдалось. То же касается и фитнес-клубов и салонов красоты.
«Мероприятия вытесняют из приспособленных ресторанных и концертных помещений в пустующую недвижимость, где подпольно устраиваются праздники»
Мы просим город более ответственно отнестись и к вопросу помощи бизнесу. У нас впереди волна дефолтов и банкротств — еще можно повлиять на то, чтобы она не стала разрушительной.
Мы также предлагаем власти рассмотреть возможность увеличения объема заимствований городом. Петербург — один из наименее закредитованных субъектов в стране; город при этом имеет прекрасные рейтинги. Это дает ему возможность на время преодоления кризиса использовать заимствования для прямой помощи в виде налоговых кредитов. Налоговый кредит может явиться одним из способов разграничить добросовестных и прочих налогоплательщиков. Объем налогов, которые предприятия заплатили в городской бюджет, известен — по вкладу должна быть и поддержка. Я думаю, что это будет серьезным подспорьем для многих.
Если Петербург сейчас утратит индустрию гостеприимства, позволив погибнуть большой части представляющих ее компаний, и сойдет с орбиты как международный туристический город — его очень быстро заместят другие европейские центры».
Мнения спикеров могут не совпадать с позицией редакции
Повтор публикации от 24.11.2020