Критический градус: как бедные становятся недовольными
Дмитрий Иванов, социолог, профессор Санкт-Петербургского государственного университета:
Число бедных людей России за первый квартал 2017 года выросло на 10% по сравнению с началом года, сообщила глава Счетной палаты РФ Татьяна Голикова. Интересно, что параллельно с этим растет число граждан, которые считают себя бедными, хотя объективно таковыми не являются. Эти люди тянутся за стандартом потребления, который от них все больше отдаляется, что в итоге приводит к нарастанию недовольства. Что удивительно, такая ситуация сегодня характерна не только для России, но и для сравнительно благополучных стран. Все это отчасти напоминает историю 150-летней давности, когда нужда становилась драйвером политических протестов. С той лишь разницей, что нынешнее ощущение бедности во многом формируется теми ценностями, которые призваны быть основой экономического процветания.
Голытьба без айфонов
В России число людей, считающих себя бедными, близко к критическому значению. Основной признак вступления в фазу кризиса — это рост недовольства, градуса социального протеста. И по соцопросам, и по количеству протестующих мы фиксируем примерно ту же ситуацию, что и в конце 2011 — начале 2012 года.
Однако причина масштабности протестов не в том, что люди наконец осознали справедливость идей, выдвигаемых оппозицией. Доля протестующих по идейно-политическим мотивам по-прежнему невелика. Однако выросло число недовольных своим уровнем жизни. Сейчас таких людей на порядок больше, чем четыре года назад.
Парадокс в том, что большинство протестующих — люди вовсе не бедные в традиционном смысле этого слова. Они сравнивают свой уровень жизни не с 1990-ми годами, а с теми стандартами, которые им предлагает общество потребления. Люди видят рекламу, ходят мимо витрин — имеют перед глазами некий образ благополучия.
Словом, мы имеем дело с очень специфической бедностью: я нуждающийся, а значит — я бедный. Пусть даже то, в чем я нуждаюсь, — это последняя модель iPhone.
Новые пролетарии
Характерно, что на Западе мы наблюдаем примерно те же тренды, хотя уровень жизни, например, «бедного» американца на порядок выше, чем «бедного» россиянина. В США разрыв между 1% самых богатых и остальными гражданами растет на протяжении последних двух-трех десятилетий. Вместе с этим нарастает и субъективное ощущение бедности.
Люди тянутся за потребительским стандартом, который все более и более от них отдаляется. Им приходится больше работать или впрягаться в кредиты, чтобы соответствовать некоему статусу, быть «не хуже других». То есть это люди, которые находятся под постоянным прессом нужды.
В этом смысле сегодняшний «бедный» напоминает бедного пролетария XIX века. И тот, и другой живут в нужде, обоим приходится работать по 16 часов в день шесть-семь дней в неделю. В результате и объективно бедные, и субъективно «бедные» проявляют активное недовольство сложившимся положением вещей. Разница заключается в том, что в XIX веке целью эксплуатации человеческого труда было производство благ, а сегодня главная цель — потребление.
Эра глэм-капитализма
Все это издержки так называемого глэм-, или гламурного капитализма. Его смысл в том, что создаваемые образы приносят прибыли больше, чем реальные продукты. И на этом стоит вся современная экономика. Образы и формируют тот самый недостижимый потребительский стандарт.
Примечательно, что глэм-капитализм эволюционирует и адаптируется под нарастающее ощущение бедности. Например, сегодня распространилась хипстерская потребительская культура. В сущности, это протест против популярного ранее гламура и ядовито-розового цвета. Поменялась эстетика и стилистика, но логика тренда осталась неизменной. Если раньше корпорации эксплуатировали мотивы роскоши, эротики и экзотики, то сегодня — темы аутентичности, ретро и простоты. Вам предлагают образ, а не действительно аутентичный продукт.
В России сто лет назад рост объективной бедности привел к революции. Сегодня рост субъективной бедности, как мы видим, идет примерно в том же направлении. Пока эта тенденция развивается достаточно медленно. На мой взгляд, лишь внешние шоки сделают ситуацию действительно революционной. Основной источник этих шоков — цена на нефть. При существенном ее падении, субъективное ощущение бедности может стать критическим. Тогда не исключено, что массы недовольных будут вести себя так, как сегодня ведут себя протестующие в Венесуэле.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.